Душевный человек, с рабским умом - Не рожденный Свыше
"Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем [надобно] судить духовно".(1Кор.2:14)
1. Сердце человека каменное, жёсткое, упрямое, эгоистичное, своевольное, необращённое. Бог не может вписать Свой Закон (Свои повеления) в такое сердце. Вот почему по причине «человеческого жестокосердия» всё, что Он смог на Синае - это только записать Свой Закон на скрижалях из камня.
2. С таким сердцем послушание достигается только под воздействием «извне». Такое послушание называется «послушанием под Законом», т.е. человека надо постоянно заставлять делать то, что надо и как надо, ибо он сам этого понять не хочет.
3. При таком послушании действия человека чаще бывают неохотные, вынужденные, формальные, механические, бездумные, слепые и фанатичные.
4. Основным стимулом к повиновению в таком случае чаще являются: чудеса, сила, страх, угроза, наказание или обещание награды. Это т.н. последователи «метода кнута и пряника» или «метода узды и удил» (Пс.31:9).
5. Религия из таких побуждений - это «дух рабства».
6. «Дух рабства» ненавидит «дух свободы», и потому порождает враждебность, дух гонений и борьбы с несогласными.
7. «Дух рабства» делает людей противными, раздражительными, мстительными, жестокими, настроенными недоброжелательно, осуждающими, придирчивыми к человеческим слабостям, чрезмерно требовательными и при всём этом непоследовательными.
8. «Дух рабства» удерживает людей в духовном младенчестве и заставляет их верить, что правильно познавать, общаться или служить Богу они могут только при условии соблюдения принятого порядка и правил, установленных системой человеческого руководства и организации.
9. «Дух рабства» воспринимает высокие духовные стандарты в церкви (такие как праведность, святость и необходимость достижения христианского совершенства), как раздражающую обязанность, как долг, как требование, которое Бог предъявляет к Своим подчинённым.
10. Это «дух рабства» часто побуждает людей ворчать, роптать и с унылым видом жаловаться на то, что они не могут есть то, что им хочется, или одеваться так, как им нравится. Движимые этим духом часто раздражаются и обвиняют церковь и пасторов в том, что они, якобы, «навязывают» им свою нудную, трудную и ограничивающую религию; а так же в том, что это они, мол, «заставляют» нас «платить десятину» и от столь многого отказаться, когда проповедуют о выборе места жительства, определенном стиле одежды, реформе питания и образования, а также выступают против посещения театров и танцев, использования цветной косметики и украшений.
11. Сфера христианского «опыта» таких исповедников истины постоянно связана с мучительной борьбой - геройскими попытками заставлять себя «жить по правилам». Исполнение Закона ими воспринимается, как трудное и тяжкое бремя, как иго рабства, потому что они соблюдают его своими силами, т.е. их «Я» до сих пор не распято.
12. Закон - средство достичь спасения: «Я должен соблюдать Закон, чтобы спастись». Они не Закон, но себя на Законе утверждают. Они слушатели Закона, но не его исполнители. У них есть наличие истины, но нет послушания ей.
13. Религия - поиск возможности извлечь для себя какую-нибудь выгоду. Любить себя - это нормально. «Иисус спас меня, умерев вместо меня». Крест - это история.
14. Грех - нарушение лишь буквы Закона.
15. Главная опасность греха в том, что он с Богом что-то делает. Бог меняется по отношению к нам и начинает гневаться.
16. Грех оправдывается невозможностью для нас исполнять Закон, а потому необходимостью его отмены.
17. Оправдание рассматривается только как устное заявление о прощении грехов или как письменное их вычеркивание из записей в «Небесной канцелярии» где-то в бесконечных просторах Вселенной. Оправдать - это просто назвать человека праведным.
18. Грех невозможно победить до Второго пришествия Иисуса Христа. Поэтому полное освящение в этой жизни не может быть достигнуто.
19. Те, кто живут по плоти, для них грешить легко, следовательно, погибнуть легче, чем спастись.
20. Это религия бесконечных «падений и взлётов», обрекающая своих последователей на замкнутый круг роковой неизбежности «грешить и каяться, грешить и каяться".
"и познаете истину, и истина сделает вас свободными".
"Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете".
1. Сердце человека является сокрушённым, смиренным, зависимым, раскаянным и обращённым. Бог без труда может вписать Свой святой Закон в сердце того человека, который, сознавая нищету и убогость своей души, был тронут величием явленной на кресте любви и образом распятого нашими грехами Спасителя.
2. С таким сердцем послушание проистекает «изнутри» человека. Такое послушание называется «послушанием от верности», т.е. человека никогда не приходится заставлять делать то, что надо и как надо, потому что он сам это понимает и сам этого хочет.
3. При таком послушании человек действует доброохотно, добровольно, сознательно, по собственному убеждению, осмысленно, вдумчиво, разумной не слепо.
4. Таких никогда не надо «заставлять из-под палки», потому что основным стимулом к повиновению для них являются спокойно высказанная истина, искренняя любовь и понимание того, что тебе доверяют.
5. Религия из таких побуждений - это «дух свободы».
6. «Дух свободы» во вражде с «духом рабства», но он никогда не возьмёт на себя инициативу гонений и борьбы с несогласными.
7. «Дух свободы» делает людей терпеливыми даже в минуты торжества несправедливости, помогает всегда оставаться доброжелательными, отзывчивыми, снисходительными к человеческим слабостям, но при всём этом никогда не оправдывающими грех.
8. «Дух свободы» помогает людям духовно расти, учит их познавать, общаться и служить Богу на основе собственных убеждений из Библии и совести, просвещённой истиной, подобно тому, как действуют взрослые, зрелые христиане, «у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла».
9. «Дух свободы» воспринимает высокие духовные стандарты в церкви (такие как праведность, святость и необходимость достижения христианского совершенства), не как раздражающую обязанность, долг или требование, но как обещание, как подарок, который милостиво предлагает Бог.
10. «Дух свободы» никогда не рассматривает определенного рода ограничения в Библии, как произвольные запреты со стороны Бога, но всегда как продиктованные Его любовью указания, данные для нашего же счастья, чтобы гарантировать нашу свободу и безопасность. Брачные обеты - это одни из наиболее ограничивающих, жёстких и строгих обязательств, какие только может принять в своей жизни человек. Однако никто не рассматривает свадьбу, как наинесчастнейшее и прискорбное событие в жизни мужчины и женщины! Почему? Потому что они любят друг друга, и эта любовь меняет всё! Их отношение и чувства друг к другу превращают любые ограничения в радость.
Оценка апостолом Павлом своей проповеди (2,1-13)
Доказав выше, что «благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих» (1,21) , апостол Павел теперь показывает, что его проповедь была именно таковой: не в красноречии и мудрости человеческой, а в простоте истины креста Христова. «Ибо я рассудил быть у вас не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, притом распятого» (2,2).
Именно крестная смерть Христа и ее значение (по примеру апостола Павла) должны быть главной темой проповеди всякого пастыря. Искупительная смерть Христова была стержнем всех его бесед .
Сила же проповеди апостола была не в красноречии или силе логики, но в «явлении духа и силы»: «И слово мое и проповедь моя не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы, чтобы вера наша утвердилась не на мудрости человеческой, но на силе Божией» (2,4-5).
Духовно совершенным, т.е. тем, кто верой принимал непостижимую тайну креста Христова, апостол открывал все сокровища христианской мудрости: «Мудрость же мы проповедуем среди совершенных» (2,6). Все Послания апостола наполнены этой мудростью. Божественная мудрость названа апостолом «тайной сокровенной» (2,7) , т.е. она неисповедима для природного человеческого сознания, как неисповедимо и то блаженство, которое нас ожидает в Царствии Христовом. Однако благодатным действием Духа Святого нам дается некоторое предвкушение этого Царства вечной славы: «не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его. А нам Бог открыл это Духом Своим; ибо Дух все проницает, и глубины Божии» (2,9-10).
Если тайны человеческого сердца никто не знает, кроме самого духа человеческого, то тем более «Божьего никто не знает, кроме Духа Божия» (2,11). Этого Духа, ведающего тайны Божии, по благости Божией и мы приняли в таинстве миропомазания и сделались сродными Ему, нас Он соделал храмами Себе и научил сокровенным тайнам (2,12-13).
В зависимости от того, что человек поставляет для себя авторитетом: мудрость Божию, евангельскую, или свою собственную, апостол Павел различает человека духовного и человека душевного.
«Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно. Но духовный судит о всем» (2,14-15).
У епископа Феофана находим следующее понимание человека душевного:
Душевный человек - «тот, кто познать все хочет своим умом и то только признает истинным, что ему кажется таковым, кто жизнь свою и все начинания устрояет собственными своими способами... кто целью жизни поставляет покой и счастье земные и все обращает в средство к тому, кто так привык к осязаемому и чувствуемому, что невидимое и духовное не считает и существующим».
Человек духовный - это тот, кто воспринял преображающую благодать Божию, кто водится уже Духом Божиим, в ком Дух Божий обитает, как в Своем храме. Этот-то Дух Божий научает человека духовному ведению Божьих тайн, внутренне открывает сокровища мудрости, неведомые для душевных. Духовные «имеют ум Христов» (2,16) , им воспринимают Евангелие, и по мере обогащения им усовершаются в богопознании.
Плотской человек . Далее апостол Павел называет еще одну разновидность людей - плотские (3,1-4). Это те, которые способны воспринимать духовное, стремятся к Богу, но еще «младенцы во Христе». В них еще временами доминирует закон плотской жизни, преобладает плотской и душевный образ мыслей и действий. Это уверовавшие и крестившиеся, и даже, может быть, получившие благодать священства, но в которых плевелы плотского и душевного поведения засоряют чистоту духовного строя*.
(* Нужно отметить, что в святоотеческой литературе чаще под плотским человеком понимается то, что в данном случае под душевным, а душевный же понимается как ступень к духовному. Так и сам апостол Павел под плотской мудростью понимает такую, как и у душевного человека, т.е. неспособную принять проповеди креста Христова.)
Итак, разделения, распри, разногласия между коринфскими христианами объясняются их плотским образом жизни. Если бы они были духовные, они в проповеднике искали бы зерна духовной мудрости, не увлекались бы внешней красотой проповеди и не разделялись бы. Плотяностъ же их происходит от порабощенности духа страстям (3,3).
В одной из проповедей Иоанна Златоустого мне случилось прочесть следующие слова о Страшном Суде: человек будет судим, во-первых, как человек, т. е. был ли он милосердным, внимательным, чутким, трудолюбивым... То есть, было ли в нем то, что должно быть в человеке по естеству, то, что отличает человека от животного. Затем человек будет судим как христианин - по заповедям Евангелия. Об этом говорит Христос в Евангелии в следующих словах: Слово, которое я сказал вам, оно будет вас судить.
Здесь речь идет о прощении врагов, о милосердии, незлобии, целомудрии и всем том, чего не было бы в мире, если б не было Евангелия. И, наконец, затем человек будет судим как сын Церкви в том звании, которое он в Церкви носит - епископ как епископ, священник как священник, монах как монах, мирянин как мирянин. Если человек был в Церкви епископом, но не выдержал экзамена общечеловеческого, то до епископского суда ему не дойти - он будет отринут раньше.
Это касается всех. Прежде чем мы будем судимы как христиане, мы будем судимы просто как люди. В известном месте Евангелия, где говорится о Страшном Суде, Христос перечисляет ряд добрых дел, которыми отличаются праведники, а именно: накормить голодного, одеть раздетого, посетить больного и т. п.
Всякому должно быть понятно, что это не собственно христианские добродетели - такие, как молиться за врагов или раздаяние имущества, а добродетели собственно общечеловеческие. Поскольку и мусульманам, и иудеям, и атеистам понятно, что нужно участвовать в скорбях ближних любовью и состраданием. Возможно, Христос в словах о Страшном Суде намеренно минимизирует требования к человеку. Если ты не был верным в малом, то, конечно же, и в большем ты верен не был. Вот на этом меньшем уровне мне бы хотелось остановиться.
Святоотеческая мысль четко и правильно различает в человеке сферы телесного, душевного и духовного. К душевному относится литература, музыка, поэзия, то есть сфера изящного во всех ее проявлениях. Ну а духовное - это вера, покаяние, молитва, пост и прочие христианские подвиги.
Христианские учителя отмечают, что душевное делает человека эстетически чутким, утончает его и разрыхляет его душу, но само по себе не спасает. В этом смысле справедливо упрекать деятелей культуры в натяжке, когда они свою работу называют «духовной». Поэт, художник, режиссер, сценарист - это не люди духовного труда. Это люди труда душевного. Но обратной стороной медали является также то, что невозможно дать человеку духовное, не дав прежде душевное. Об этом пишет апостол Павел, говоря, что «вначале душевное, а потом - духовное».
Из уст одного церковного человека мне пришлось слышать горькие слова о том, что культура расцерковлена, а Церковь - обескультурена. Праведный гнев вызывает существование поэтов и писателей, никогда не читавших Евангелие, а также существование христиан, презирающих всякую поэзию и литературу. И то, и другое - нонсенс, т.е. явление, не имеющее смысла, явление уродливое.
Языком нового Завета является язык греческий. Это не случайно. До тех пор, как на землю греческой были посеяны семена Евангелия, эта земля была вспахана и разрыхлена трудами сотен философов и рожденных от них философских школ. Греки искренне и горячо искали истину. В поисках ее создавали филос фские системы, вносили вклад в обустройство гражданского общества, занимались наукой, изучали себя. Когда же на эту плодородную почву упало Семя Сеятеля, эта почва произвела вселенских великих учителей, святителей, преизящнейших богословов.
Такого расцвета богословия, который был на греческой почве, мы больше не видим нигде. И это - яркое доказательство того, какую пользу во Христе приносят дохристианские труды и усилия.
Мы же - поздние роды, пришедшие ко Христу тысячелетие после первой проповеди Евангелия - не имеем подобного искуса в области философии, поэзии, государственного строительства... Мы, как обладающие истиной, склонны пренебрегать тем колоссальным наследием дохристианского и нехристианского человечества, которое ведет ко Христу или помогает глубже осознать Христово Евангелие.
Нам нужно как бы постфактум, уже будучи христианами, почувствовать томление души человеческой, нуждающейся в Боге и ее стремление в поиске истины. Нам нужно также чувствовать и состояние тех наших современников, которые и сейчас живут вне Христа, ищут Его, пусть даже неосознанно.
Весь этот комплекс ощущений дан нам в мировой литературе и искусстве, мимо которых мы не имеем право пренебрежительно проходить. В православной среде нередко можно услышать голоса, строго выговаривающие нравоучения наподобие «Серафим Саровский Шекспира не читал, Сергий Радонежский Платона не цитировал». Такие люди неосознанно поднимают планку требований к маленькому человеку на уровень жизни величайших святых. Мы должны четко понять, что образ жизни великих подвижников - это не норма для миллионов, а лишь повод удивиться, прославить Христа и покаяться.
В повседневной жизни небезопасно руководствоваться только аскетическим идеалом Святых отцов. На истинное подражание их подвигам способны очень немногие. Если же множество слабых и немощных тянутся в жизни к достижению непомерно великих идеалов, то мы рискуем получить в результате тысячи поломанных жизней и крушение этих самых великих идеалов. Православная вера монахолюбива. Лучшие наши учителя - это аскеты, девственники и подвижники. Но в этом нашем достоинстве скрывается причина наших недостатков. Неразборчиво предлагая всем подряд высокие аскетические идеалы, мы рискуем травмировать души большинства тех, кто нас слушает. Мне кажется, не стоит запрещать современному человеку ходить в бассейн, быть внимательным к своей внешности, слушать нецерковную музыку на основании лишь того, что этого не делали святые. Мы не имеем права пренебрегать душевным и сразу говорить человеку только о духовном.
Человек - существо динамическое. Он может быть равноангельным, может быть подобным Христу, а может деградировать до состояния скота или зверя, а то и демона. Между этими полюсами каждый человек на протяжении жизни совершает свободные перемещения. Коллизией, которая стоит перед лицом Церкви, является то, что призванная к проповеди равноангельной чистоты, христоподражательного смирения, детского незлобия, Церковь сегодня говорит к людям, которые все более и более неспособны ее слушать, поскольку теряют не только Божье в себе, но даже человеческое.
Семья и школа уже давно почти ничему не учат. Возможно, кроме Церкви больше никто не объяснит человеку, что нужно здороваться первым, уступать старшим место, не бросать фантик мимо урны...
Эти вещи мы должны объяснять до того, как начнем разговор о блаженства евангельских. Мы не имеем права говорить с людьми о вещах высоких, не научив их перед тем вещам малым и элементарным. Современного молодого человека наугад выхваченного из дискотеки, привыкшего «торчать» и «отрываться», нужно в начале научить говорить на языке, понятном и близком к литературному, прежде чем говорить ему что-либо о Царствии Небесном. В этом противоречии я вижу одну из больных проблем церковной жизни. Призванная вести людей на небо, Церковь сегодня вынуждена вначале делать людей людьми, не давать им демонизироваться или становиться скотоподобными.
Сказанное касается в основном молодежи. Та старушка, которая возделывает десятилетиями огород и каждое воскресенье спешит в церковь, не нуждается для спасения в приобщении к мировой культуре. А вот молодежь, в т.ч. сельская, нуждается.
Во-первых, мир неотвратимо урбанизируется. Современная мировая культура - это культура больших городов. Даже живущий в селе, благодаря телевизору, интернету, радио, дискотеке вовлечен в круг современных околокультурных течений. Вот такому человеку неизбежно необходимо противоядие против пошлости современной поп-культуры, и как альтернатива - ступенька вверх - культура более высокой пробы, раньше или позже могущая привести человека к мысли о Христе.
В отношении к общечеловеческим культурным ценностям для христианина должна существовать некая иерархическая лестница. Например, человек, любящий литургию, имеющий круг общения среди людей воцерковленных и грамотных, может не нуждаться в посещении театра (хотя и не обязан им гнушаться). А вот человеку, погрязшему в земных заботах, давно не читавшему никаких книг, ни о чем, кроме житейских дел, не думающему, может быть полезно пойти на хороший спектакль и, вылезши из скорлупы личных проблем, приобщиться к общечеловеческой боли и радости.
Молодой человек, не знающий о жизни Церкви, в силу присущей возрасту горячности, нонконформизма, может увлекаться рок-музыкой, движением хиппи и т.п. Мы не должны строго судить его за это. Хуже, если человек, уже воцерковившись, обращается вспять и увлекается тем, что свойственно людям ищущим, а не нашедшим. Такой «неблагонадежен для Царствия Небесного».
Энциклопедический словарь
1. МИР, а; мн. миры, ов; м. 1. Совокупность всех форм материи в земном и космическом пространстве; Вселенная. Происхождение мира. 2. Отдельная часть Вселенной; планета. Далёкие звёздные миры. Изучать марсианский мир. 3. Земной шар, Земля со всем… … Энциклопедический словарь
мир - I а; мн. миры/, о/в; м. см. тж. мировой, мирок, мирской 1) Совокупность всех форм материи в земном и космическом пространстве; Вселенная. Происхождение мира. 2) Отдельная часть Вселенной; планета. Далёкие звёздные миры … Словарь многих выражений
Душа, нутряк, душевный мир Словарь русских синонимов. внутренний мир сущ., кол во синонимов: 4 душа (59) … Словарь синонимов
внутренний мир человека - ▲ отображение индивидуальный, окружающий мир внутренний мир человека индивидуальное отражение внешнего мира; круг субъективных представлений; каждый человек живет в своем внутреннем мире. душевный мир. духовный мир. мирок. духовная сфера.… … Идеографический словарь русского языка
Дух, сердце, грудь. Дух бодр, плоть же немощна. Стеснилась грудь ее тоской. Пушк. И щемит, и ноет, болит ретивое. Кольц. . Ср … Словарь синонимов
ПРИРОДА ЧЕЛОВЕКА - понятие, выражающее естественную порожденность человека, его родство, близость со всем сущим, и прежде всего, с жизнью вообще, а также все многообразие собственно человеческих проявлений, отличающих человека от всех иных форм сущего и живущего.… … Современный философский словарь
- — знаменитый поэт. ?. ДЕТСТВО (1783—1797) Год рождения Жуковского определяется его биографами различно. Однако, несмотря на свидетельства П. А. Плетнева и Я. К. Грота, указывающих на рождение Ж. в 1784 г., нужно считать, как и сам Ж.… … Большая биографическая энциклопедия
- (лат. Germania, от Германцы, нем. Deutschland, буквально страна немцев, от Deutsche немец и Land страна) государство в Европе (со столицей в г. Берлин), существовавшее до конца второй мировой войны 1939 45. I. Исторический очерк … Большая советская энциклопедия
- (Creangă) (1837 1889), румынский и молдавский писатель. Окрашенные народным юмором сказки и рассказы, автобиографическая повесть «Воспоминания детства» (ч. 1 3, 1880 83), рисующие душевный мир крестьянина и высмеивающие власть имущих. * * *… … Энциклопедический словарь
Книги
- Беседа о молитве. Как сохранить душевный мир и живую молитву в условиях современной суеты , Монах Константин. Все те советы, которые читатель найдет в этой книге, должны быть употребляемы благоразумно. Практическое их применение возможно лишь в совете с духовником или же втом случае, когда человек по…
- Как сохранить душевный мир , Авдеев Дмитрий. Дмитрий Александрович Авдеев - московский православный психиатр, психотерапевт, медицинский психолог, кандидат медицинских наук, профессор, директор Института проблем формирования…
«Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно» (I Кор.2,14).
Как это так? Почему «душевный человек не принимает того, что от Духа Божия», мало того: как он может почитать это «безумием»? И что значит «судить духовно»?
На языке светском «человеком душевным» обычно называют того человека, у которого проявляются лучшие качества души – человека доброго, сердечного. Почему же такой человек может не принимать того, что «от Духа Божия» и даже почитать это «безумием»? Не учили ли нас еще с детства, что человек состоит из души и тела и что, хотя тело создано из земли, но зато душа – это высшее начало в человеке, она Божественного происхождения и стремится к Богу? Как же эта душа может быть чуждой Божию и не принимать то, что от Духа Божия происходит? Но вот и апостол Иуда, брат Господень, в своем соборном послании говоря о том, что «в последния времена появятся ругатели, поступающие по своим нечестивым похотям, которые отделят себя от единства веры», как бы в пояснение потом прибавляет: «это люди душевные, не имеющие духа» (Иуд. 19).
Что это за люди душевные? И почему Слово Божие относится к ним неодобрительно?
Представление о том, что человек состоит из души и тела, – слишком элементарное, примитивное, а в действительности конструкция человека гораздо более сложна. Когда говорят, что человек состоит из души и тела, то обычно хотят этим выразить, что человек состоит не только из одного мертвого вещества, материи, но и из того высшего начала, которое эту материю оживотворяет, делает живой. «И стал человек душою живою», говорит книга Бытия 2,7., после того как Бог, создав человека из праха земного, «вдунул в лице его дыхание жизни». В этом смысле душу имеет и каждое живое существо, каждое животное. «И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую... и сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся... И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ея, скотов и гадов и зверей земных по роду их. И стало так (Быт. 1:20-24). Следовательно, душой называется в сущности только жизненное начало в каждом живом существе – не больше.
С этой точки зрения становится вполне понятным изречение Господа, которое без такого предварительного объяснения многим кажется непонятным и даже соблазнительным: «Кто хочет душу свою спасти, погубит ее, а кто погубит душу свою Мене ради и Евангелия, тот спасет ее» (Марк. 8, 35). Под «душой» здесь разумеется жизненное начало в человеке, то есть что делает живым мертвое само по себе тело, но не больше, и весь текст приобретает такой, уже вполне ясный смысл: «Кто хочет жизнь свою спасти, то есть кто слишком дорожит своей земной жизнью, тот ее потеряет, а кто отдаст свою жизнь ради Христа и Евангелия, тот именно только и приобретает настоящую жизнь, не эту временную, земную, а вечную, будущую».
Итак, представление о том, что человек состоит из тела и души, есть представление примитивное, далеко не исчерпывающее всей сложности конструкции природы человека. В послании апостола Павла к евреям мы находим более детализированное представление о составе человеческого естества. Апостол Павел говорит, что «Слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдуостраго, оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судить помышления и намерения сердечныя (Евр. 4:12)». Тут, как мы видим, различается «душа» и «дух». Это различие «душевности» и «духовности» в человеке мы находим и во многих других местах Священного Писания, почему Церковь и положила считать, что человек по своему естеству трехсоставен или трехчастен и состоит из: 1) духа, 2) души и 3) тела, причем высшее начало в человеке – это дух, а душа, хотя и выше тела, так как она невещественна, нематериальна, но она, по выражению нашего великого психолога и знатока духовной жизни епископа Феофана Вышенского, «вся обращена исключительно на устроение нашего временного быта – «земного» и «познания ея строятся только на основании того, что дает опыт окружающей жизни, и деятельность ея обращена на удовлетворение потребностей временной жизни» («Что есть духовная жизнь», стр.31). Поэтому душа есть низшее по сравнению с духом начало в человеке, и она тесно связана с телом и телесной жизнью, но сама вместе с тем служит как бы связующим началом между телом и духом, представляя собою как бы мост от тела к духу.
Итак, человек трехсоставен. Что же представляет собой каждая из трех составных частей его природы?
Тело создано Богом «из праха земного» (Быт. 2:7), и потому оно принадлежит земле: «Земля еси и в землю отыдеши» (Быт. 3:13), – сказано первому человеку. Телесная жизнь человека состоит в удовлетворении потребностей тела. Своей телесной жизнью человек ничем не отличается от прочих живых существ-животных. Потребности тела многоразличны в соответствии с разными органами тела, но в общем все они сводятся к удовлетворению двух основных инстинктов: 1) инстинкта самосохранения и 2) инстинкта продолжения рода.
Оба эти инстинкта вложены Творцом в телесную природу всякого живого существа с вполне понятной целью – дабы это живое существо не погибло и не уничтожилось бы бесследно. Для общения с внешним миром тело человека наделено пятью органами чувств: зрением, слухом, обонянием, вкусом, осязанием, без коих человек был бы в этом мире вполне беспомощным. Весь этот аппарат человеческого тела необыкновенно сложен и премудро устроен, но сам по себе он был бы мертвой машиной, если бы его не оживотворяла душа.
Душа дана Богом, как оживотворяющее тело начало, для того, чтобы управлять телом. Все действия, или, вернее, движения души столь многообразны и сложны, так переплетаются друг с другом, так изменчивы и зачастую трудно уловимы, что их для удобства принято разделять на три вида, три разряда: мысли, чувства и желания. Эти движения души изучаются особой наукой, которая называется психологией. В соответствии с разделением движений души на три части и психология обыкновенно делится на три отдела: 1) психология познания, 2) психология чувства и 3) психология воли. К области познания относятся воображение и память, коим пользуется рассудок для приобретения определенных понятий и знаний о вещах. Понятия и знания, приведенные мыслительным трудом в порядок или систему, дают ту или иную науку. Органом тела, с помощью которого душа производит мыслительную работу, является мозг.
Органом чувства принято считать человеческое сердце. Это потому, что всякое чувство – радость или горе, скорбь или удовольствие, симпатия или антипатия, гнев или мирное расположение духа, покой или беспокойство – всегда отражается на сердце – усилением или ослаблением его деятельности. Сердце – мерило того, что нам приятно или неприятно, а так как человек, естественно, стремится к тому, что приятно и хочет избежать того, что неприятно, то сердце, естественно, является как бы центром жизни человека, центром, в котором вмещается все, что входит в душу совне и из которого исходит все, что обнаруживается душой вовне.
Желаниями человека руководит воля, которая не имеет для себя вещественного органа в нашем теле, а орудия для исполнения ее предначертаний – это наши члены, приводимые в соответствующее движение тем или иным решением воли при помощи мускулов и нервов.
Результат деятельности нашего ума и чувств, порожденных сердцем, оказывает то или иное давление на волю, и наше тело производит то или иное действие или движение.
Таким образом, душа и тело тесно связаны друг с другом. Тело с помощью органов внешних чувств дает те или иные впечатления душе, а душа, в зависимости от этого, так или иначе управляет телом, руководит его деятельностью. Ввиду такой тесной связи души с телом эту жизнь нередко называют общим термином: «жизнь душевно-телесная».
Однако необходимо все же различать: жизнь телесную, как удовлетворение потребностей тела, и жизнь душевную, как удовлетворение потребностей души.
В чем состоит жизнь телесная, мы уже знаем. Она состоит в удовлетворении требований двух главных инстинктов: инстинкта самосохранения и инстинкта продолжения рода. Жизнь душевная состоит в удовлетворении потребностей ума, чувства и воли: душа хочет приобретать знания и испытывать те или иные чувства.
Но жизнь человеческая далеко не исчерпывается удовлетворением потребностей тела и души. Тело и душа – это еще не весь человек, неполный человек. Над телом и душой стоит еще что-то высшее, то именно, что часто выступает в роли судьи и души, и тела и дает всему оценку с особенной, высшей точки зрения. Это высшее начало в человеке есть дух, который Божественного происхождения. Это та сила, которую вдохнул Бог в лице человека, завершая его творение. Душа есть и у животных, но она, согласно повествованию книги Бытия, вместе с телом была произведена землей: «И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ея, скотов, и гадов, и зверей земных» (Быт. 1:24). Душа человеческая во многом сходна с душою животных, но в высшей своей части она несравненно превосходит душу животных, а это зависит от сочетания души человека с духом, который от Бога.
Что же это за дух и каковы его проявления?
«Дух, – говорит еп. Феофан Вышенский, – как сила, от Бога исшедшая, ведает Бога, ищет Бога и в Нем одном находит покой. Неким духовным сокровенным чутьем удостоверяясь в своем исхождении от Бога, он чувствует свою полную от Него зависимость и сознает себе обязанным всячески угождать Ему и жить только для Него и Им («Что есть духовная жизнь»). «Ты, Боже, создал нас со стремлением к тебе, – говорил еще блаженный Августин, – и беспокойно наше сердце, пока не успокоится в Тебе».
Каковы же проявления духа в человеке? Как и в чем они выражаются? Великий психолог и наставник духовной жизни епископ Феофан указывает нам три таковых проявления: 1) страх Божий, 2) совесть и 3) жажда Бога.
1. «Все люди, на каких бы они степенях развития ни стояли, – говорит епископ Феофан, – знают, что есть Верховное Существо Бог, Который все сотворил, все содержит, всем управляет, что и они во всем от Него зависят, и Ему угождать должны, что Он есть Судия и Мздовоздаятель всякому по делам его. Таков естественный символ веры, в духе написанный. Исповедуя его, дух благоговенствует пред Богом и исполнен страха Божия».
2. «Сознавая себя обязанным угождать Богу, дух не знал бы, как удовлетворить сей обязанности, если бы не руководила его в сем совесть». «Совесть указывает человеку, что право и что неправо, что угодно Богу и что неугодно, что должно и что не должно делать». Но совесть не только указывает должное, причем «за исполнение награждает утешением, а за неисполнение наказывает угрызением. Совесть есть законодатель, блюститель закона, судия и воздаятель». Недаром народ называет совесть «голосом Божиим» в душе человека.
3. Духу свойственно искать Бога, стремиться к соединению с Богом, жаждать Бога. Ничем тварным и земным дух удовлетвориться не может. Кто бы сколько ни имел земных благ, ему все кажется мало, все хочется чего-то большего. Эта вечная неудовлетворенность, всегдашнее недовольство показывает, что у нашего духа есть стремление к чему-то высшему, идеальному, как говорят, а потому ничто земное этого высшего и идеального заменить не может, и душа человека мается, не находя себе покоя. Только в Боге, в живом общении с Ним человек находит себе полное удовлетворение и успокаивается, приобретая высшее – благодушевный мир и спокойствие.
Итак, вот каковы проявления духа в человеке. Теперь ясно, в чем состоит и духовная жизнь в отличие от жизни телесной и душевной. Духовная жизнь состоит в удовлетворении потребностей духа, а потребности духа состоят в стремлении человека к Богу, искании живого союза, общения с Богом и желании жить по воле Божией.
Так ли у нас, в наше время понимают духовную жизнь? Наше время вообще отличается всякого рода маскировкой, фальшью, подтасовкой, извращениями и злонамеренными искажениями. Это и понятно. Ибо дух самоутверждающейся человеческой гордыни в совершенно обнаженном, явно открытом для всех виде очень непривлекателен, так же как и сам отец его сатана, а потому этому духу необходимо маскировать себя, прикрывать себя разными благовидными личинами. Недаром же и сам сатана, по словам апостола, преобразуется «во ангела света».
В современных понятиях поэтому очень многое извращено и искажено до неузнаваемости. Так обстоит дело и с вопросом о духовной жизни. Современность игнорирует вовсе дух человека, как таковой, сливая дух с душой в одно, причем даже в современной научной психологии явления духовной жизни относятся к разряду душевной жизни: и религиозное чувство, и моральное чувство, и совесть – это будто бы функции все той же души, а так как душа материалистами отрицается и функции ее рассматриваются лишь как функции мозгового и нервного вещества, то и явления духовной жизни тоже оматериализовываются и рассматриваются как функции мозга, нервной системы и т.п. Получается грубейшая и нелепейшая профанация явлений душевной жизни. Явления телесной, душевной и духовной жизни весьма часто современным человеком вовсе не различаются, и получается смешение этих понятий и страшная путаница. Неудивительно поэтому, что когда мы слышим в нынешнее время выражение «духовная жизнь», то оказывается, что под понятием духовной жизни разумеется все, что угодно, но только не подлинное явление духовной жизни. К области духовной жизни относят не только науку, всевозможные открытия и изобретения, но даже кинематографию, театр, балет и чуть ли не цирк. Иными словами, «душевность» выдается за «духовность», и то, что относится к сфере всего лишь «душевной жизни», называют, по недоразумению, «жизнью духовной».
Почему совершился этот подлог и почему жизнь духовная стала уделом лишь немногих избранных личностей?
Да все потому же, что дух самоутверждающейся человеческой гордыни стал господствующим духом нашего времени. Подлинная духовная жизнь, то есть стремление человеческого духа к Богу, естественно, предполагает прежде всего живую веру в личного Бога и искреннее желание жить, руководствуясь голосом совести, а этого-то именно и нет у большинства современных людей. Как мы уже говорили, дух самоутверждающейся человеческой гордыни стремится на место веры в Бога утвердить веру в себя, а голос совести, как обличающий это заблуждение и вообще мешающий свободе действий в этом направлении, усыпить и подавить. Существование духа отрицается, игнорируется, на первый план выступает душа, то есть область ума, чувства и воли, и она-то, эта душа, низшее по сравнению с духом начало, занимает первое место в жизни человека. Поэтому такого человека Слово Божие и называет «душевным» человеком, утверждая, что ему духовное непонятно, область духовного ему чужда, а потому он не может понять и принять то, что происходит от Духа Божия.
Но как бы человек ни подавлял в себе требования духа, они все же заявляют свои права. Дух рвется к Богу и, не находя выхода своим стремлениям под грубым насилием, которое чинит над ним самоутверждающаяся человеческая гордыня, он довольствуется, так сказать, «суррогатами», которые изобретает для его успокоения человеческая гордыня. Вместо подлинной религии какое-либо туманное философское учение, или теософия, или спиритизм, или еще что-либо подобное, а вместо церкви – храм науки, или театр, или балет, вообще что-либо из области душевной жизни, могущее увлечь собой человека. Эта подтасовка, подмена духовности душевностью, особенно характерна для нашего времени. Так, например, многие у нас в России в последнее время ходили, да и теперь ходят в церковь только для того, чтобы получить эстетическое наслаждение – послушать красивое пение. Нет спору, что эстетическое чувство – это, конечно, высокое чувство, ибо чувство прекрасного в душе человека – это отображение высшей Божественной красоты, но поскольку оно является бессознательным, безотносительно от сознательного влечения, стремления к Богу, оно все же относится только к области душевности и чуждо подлинной духовности. Вообще на высших своих ступенях душевные чувства настолько сближаются с духовными, что современному человеку бывает трудно их различить, и он «душевное» принимает за «духовное», и ему иной раз кажется, что он от этого «душевного» получает полное духовное удовлетворение, хотя это, конечно, только самообман, заблуждение.
Мне признавался один весьма интеллигентный и развитый душевно, но, к сожалению, малодуховный человек, что он, слушая музыку, испытывает молитвенное настроение. Как отличить душевное состояние от подлинно духовного? Подлинно духовное состояние всегда вполне бесстрастно, оно настолько возвышенно, что как бы уносит человека от земли и не дает ему никаких телесных ощущений, а всякое душевное состояние, сколь бы оно высоко ни было, непременно вызывает те или иные телесные ощущения, как, например, усиленное биение сердца, приятное щекотание нервов или так называемые «мурашки по спине», которые особенно чувствуются любителями красивого пения, красивой музыки.
Этой именно преобладающей «душевностью» современного человека и объясняется то, что настоящее строгое церковное пение, пение, удовлетворяющее лишь «духовности», для большинства даже, казалось бы, церковно-настроенных людей, кажется непонятным, скучным, и им не нравится. Взамен этого строго церковного пения у нас заводится в последние два столетия новое пение, пение итальянское, концертное, удовлетворяющее «душевности», а потому нравящееся современному человеку, погрязшему в тине «душевности». Точно так же не нравится современному человеку и древняя иконопись, так как духовное чутье его слишком неразвито для того, чтобы понять и оценить «духовную» красоту этих вполне отрешенных от земли священных изображений древности. «Душевному» человеку больше нравятся современные Мадонны, полнолицые и румяные, напоминающие более о здешней земной жизни, чем о возвышенном мире духовном. Так и во всем прочем, современный человек туп и глух к истинной «духовности» и чувствителен только к «душевности», которую нередко принимает за «духовность», называя даже официально в литературе, и прессе, и общественных выступлениях свою «душевную» жизнь жизнью «духовной».
Почему так подавлена в нынешнее время жизнь «духовная» и почему на первый план выступила жизнь «душевная»?
Мы уже сказали, что это сделал все тот же дух современности, дух самоутверждающейся человеческой гордыни, который задался целью вытравить представление о Боге из жизни современных людей и богом для себя сделал самого человека. Вся жизнь современных людей строится поэтому таким образом, что нет места для подлинной духовной жизни, и каждый ищущий духовности человек мечется в отчаянии, все больше и больше погрязая в тину душевности. Самый темп современной жизни, темп нервный, не дающий места уединенной самососредоточенности, не благоприятствует ведению духовной жизни. Современный человек – это как винтик или колесико в огромной машине нынешней материалистической культуры: он теряет свою личность, свою индивидуальность и подлинно, по меткому народному выражению, целый день, а нередко и ночь, «вертится как белка в колесе». «Время – деньги» – вот основной лозунг жизни современного человечества, а потому нет времени на то, чтобы углубиться в себя, самососредоточиться, прислушаться к движениям своего духа, к голосу своей совести.
Этот темп жизни, нервный и бешеный, чрезвычайно утомляет, обессиливает человека, а потому не остается у него достаточно сил для непременной работы над собой, каковой требует духовная жизнь. Остается только желание как-то развлечься, отдохнуть, отвлекшись на время от этой гнетущей механизации жизни, а потому так распространились теперь всякие дешевые, легкомысленные увеселения вроде кино, танцулек и т.п. мест времяпровождения в свободное от работы и от занятий время. Это несомненный бич современности, разлагающий все здоровье в человеке, но это неизбежное порождение современной культуры человека, отрекшейся от Бога и сделавшей основой своей жизни дух самоутверждающейся человеческой гордыни.
Все эти увеселения и развлечения действуют, как водка и кокаин, на современного человека, они еще более усыпляют в нем духовную жизнь, парализуют духовные движения, подавляют голос совести и все нравственные требования, и человек мало-помалу из области «душевности» спускается еще ниже – в область «телесности» и становится как бы «плотью бездушной», по словам Псалмопевца: «Человек, в чести сый не разуме, приложися скотом несмысленным и уподобися им». И исполняется на них грозный приговор Божий, изреченный еще современником праведного Ноя, погибшим от потопа: «Не имать дух Мой пребывати в человецех сих, зане суть плоть (