На днях 70 лет исполнилось Михаилу Шаброву, чьи песни когда-то вместе с Софией Ротару («Было, но прошло», «Луна, луна», «Лаванда» и др.) пела вся страна. О том, как стал поэтом Хуторянки и почему отказался писать для Примадонны, юбиляр рассказал «МН».
- Михаил Зеликович, недавняя смерть Яака Йоалы невольно возвращает нас к вашей «Лаванде». Расскажите, как родилась эта песня.
Во-первых, «Лаванда» - песня Софии Ротару и Яака Йоалы, а не моя. Не считаю себя поэтом, потому что пишу от имени исполнителей, исходя из того, что они могут сказать людям, а не я, иначе певцам просто не поверят... Что же ка-сается «Лаванды», то идея песни исходила от Матецкого. Само слово придумал он. То есть оно было и раньше, но Володя первым обнаружил в этом названии цветка музыкальное звучание... Кстати, замечу, что такого цветка - «горная лаванда» - в природе не существует. Об этом моим друзьям Михаилу Державину и Роксане Бабаян сказал Павел Лобков, когда приехал к ним на дачу делать передачу.
- Неужели вы, филолог по образованию, так прокололись?
Горную лаванду я нашел у Валентина Катаева, которого перечитал вдоль и поперек. А популярной эта песня стала благодаря выбору музыкального редактора передачи «Голубой огонек», которая и создала дуэт Софии Ротару и Яака Йоалы. Правда, Яак всеми силами открещивался от «Лаванды», считая ее исполнение ошибкой. Почему-то певцу казалось, что с аккордеоном в роли участника курортного романа он выглядит по-идиотски. Не исключено, что и слова песни он считал глупыми. Между прочим, над текстом «Лаванды» очень потешалась мама Андрея Миронова, Мария Владимировна. Не секрет, что «попасться на язык» Марии Владимировне было равносильно концу света.
- Ну а Ротару понравилась песня?
Если стала петь, значит, понравилась. Правда, через годы она возненавидела «Лаванду». В 1989 году на концерте в Литве Соня заявила, что категорически не будет исполнять «Лаванду». Но когда публика стала требовать и зал без «Лаванды» ее не отпускал, Соня поняла, что эту песню не задушишь, не убьешь, и по сей день заканчивает ею концерты.
- Главной конкуренткой Ротару всегда была Пугачева. Неужели у вас не было соблазна написать что-то и ей?
С Аллой Борисовной у нас были очень теплые отношения. Я знал ее еще девочкой - после конкурса молодых исполнителей эстрады, где Алла заняла третье место. Часто бывал у нее дома, на улице Академика Скрябина - напротив кладбища в Кузьминках, где она жила вместе с мамой. Никогда не забуду, как Алла, лежа на диване под скромным пледом, узнав о разводе Эдиты Пьехи с Александром Броневицким, спрашивала у меня, выходить ли ей замуж за музыканта Павла Слободкина. Почему-то ее напугал семейный разрыв певицы и руководителя ансамбля... А почему не писал ей песни? Дело в том, что, когда мы очень дружили, я еще не был поэтом-песенником. К тому же с Аллой уже тогда начинал работать мой друг Илюша Резник, и переходить ему дорогу я не собирался, не в моих правилах.
- А кого из них, Пугачеву или Ротару, вы считаете номером один на нашей эстраде?
Женщина, которая поет, - не Алла Пугачева, а София Ротару. Вся жизнь Ротару - музыка и песня. Соня не способна учить жизни и что-то проповедовать. Она не любит давать интервью, и за девятилетие нашего творческого союза все интервью за нее давал я. Соне почему-то казалось, что она плохо говорит по-русски, неясно выражает свои мысли. Тогда как Алла Борисовна взяла на себя миссию «матери нации». Лично для меня в вопросах политики и морали Алла Борисовна авторитетом не является. Мне не нравятся этот ее высокомерный тон и самоуверенность.
Элеонора Флерова
Фото FOTOBANK.COM
Нам удалось встретиться с известным поэтом-песенником Михаилом Зеликовичем Шабровым на конкурсе «Морской узел», проходящем в Новороссийске. На палубе прогулочного теплохода, на фоне очаровательных черноморских пейзажей конкурсанты фестиваля соревновались с членами жюри в знании песен о море. Воспользовавшись непринуждённостью обстановки, мы поговорили с Михаилом Зеликовичем о конкурсантах, проблемах фестиваля, современной эстрады и о жизни вообще.
Михаил Зеликович, вы говорили, что рады за конкурсантов, так как у многих из них есть будущее. Что ещё вы можете сказать о молодых артистах?
М.З.: Человеку, который долгое время провёл на эстраде, как я, или любому другому профессионалу, который работает в шоу-бизнесе, достаточно двух минут, чтобы понять, что это за человек, что это за материал. Я могу сказать, что у некоторых конкурсантов, безусловно, есть будущее. Дело в том, что у некоторых из них есть очень позитивное начало, есть доброта. Это не может не располагать зрителя. Дальше всё зависит от педагогов и трудолюбия. Потому что сверху просто так ничего не свалится. Сверху дают возможность, но реализовать её должен ты сам.
Некоторым ребятам, с моей точки зрения, не хватает лёгкости и артистической изящности, чтобы делать вещи абсолютно непринуждённо, как бы играя. Мы не знаем, как вы к этому отнесётесь, мы играем, мы поем для себя, мы дурачимся, мы делаем это легко, и зритель понимает, что это очень здорово.
Я сравниваю это с футболистом Вейтсом, который играючи всех обыгрывает, у него это получается очень непринуждённо. «Извините, братки, я мимо вас проскакиваю. Вы можете падать, стелиться в подкатах, но я вас делаю». И в искусстве это очень важно, когда не видно работы. Когда не видно работы - это высшее искусство. Человек вышел и делает - мать моя родная. Это проще пареной репы. Пробуешь это повторить и тут же ломаешь ключицу. Вот это здорово. Это талант.
Некоторых обаятельных конкурсантов, возможно, портит участие в корпоративах. Мне кажется, есть такие. А корпоратив и большая сцена - это действительно разные вещи. Фанеры, которые переносятся с корпоратива на сцену, сценой отторгаются.
- Но многие же известные артисты вышли из кабаков?
М.З.: Ну, да. Лепс, Вячеслав Добрынин - начинали в кабаках. Но те кабаки и эти - разные вещи. Туда шли суперпрофессиональные люди, которым было противно ездить на гастроли. У них были семьи, и они за это получали не меньше тех, кто мотался по гастролям на автобусе ПАЗ, который рассыпался по дороге.
Есть даже артистическая шутка про такие поездки: когда этот ПАЗ выезжал на дорогу, водителю говорили: «Трофимыч, теперь можно гнать во всю мощь - 40 км/ч.». Но он больше 38 км не выжимал. То есть 40 км/ч - это предел мечтаний. Это разные вещи. К тому же, у тех, кто выступает на корпоративах, есть некоторая избалованность.
- И требования на сцене к артистам, наверное, выше.
М.З.: Сцена - она большая, её надо чувствовать, даже когда сцена кажется маленькой - она большая. И ты должен так располагаться на этой сцене, чтобы не теряться, не казаться очень маленьким или, наоборот, очень большим, ты должен точно соответствовать. Сцена тебе подсказывает, чувствуешь спиной. Это чувство вырабатывается годами.
Вы знаете, я много лет работал с Ротару, мы с ней ездили на гастроли. Перед спектаклем она приезжала заранее, за полтора часа, и всегда выходила на сцену, чтобы попробовать, почувствовать её. Поговорить, как с подругой. Примешь, не примешь, у нас с тобой хорошие отношения, мы с тобой сегодня работаем. Если сцена отторгает, то это всё, конец. Это очень важный момент. Ну, это всё приходит с опытом.
- Как насчёт этой сцены?
М.З.: «Морской узел» - это хороший конкурс. Сцена расположена у моря, это замечательно, когда сама природа тебе помогает. На тебя выходит смотреть Луна, звёзды, комары подлетают слушать. Это прибавляет какой-то романтической твёрдости. Если ты настоящий артист, то должен быть овеян романтикой. Быть не прагматиком, не практиком сугубым - здесь пою, здесь не пою. Должен быть чуть-чуть романтиком, когда ты без этого не можешь. В этом должен быть смысл твоего существования.
- Значит, хороший артист обязательно должен быть романтиком?
М.З.: Конечно, ведь, по большому счёту, то, что люди идут в эту профессию, это сумасшествие. Миллионы людей ломятся в эти «эстрадные звёзды». Ломятся, потому что сегодня не существует барьера между зрительным залом и сценой. Он стёрт. Стёрт искусственным образом с помощью телевидения, радио. Ну, так получилось, я никого не осуждаю.
И теперь каждый, кто сидит у телевизора и смотрит на безголосого мальчика или девочку, которыё несут всякую ахинею, а потом в газете пишут, что они за это получают бешенные гонорары. Он говорит: «Что я хуже, что ли? Почему я должен убираться в порту или делать детали? Я тоже пойду!» Тем более под фонограмму родную.
А ведь это очень сложная профессия и очень коварная. Люди на ней ломают свои судьбы. Вот почему многие известные актёры, как правило, не хотят, чтобы их дети шли в эту профессию. Сегодня эта профессия, как ни одна другая, не зависит от твоих способностей. А зависит от случая и от денег. Причём, случай равен деньгам. Это нонсенс, но это существует.
- Что можно сделать, чтобы ситуация изменилась?
М.З.: Это может прекратить своё существование только тогда, когда государство озаботится судьбой культуры, поняв, что без культуры народ пропадёт. Нас не будет. Когда дадут послабления для тех, кто готов вкладывать деньги в культуру, создадут им преференции. Когда, те, у кого денег выше крыши, поймут, что если они не будут вкладывать деньги в культуру, меценатствовать, то пропадёт весь народ, из которого он вышел, пропадёт страна, в которой он живёт.
Только тогда мы начнём говорить о настоящих профессионалах, что талант до конца раскрылся, что никого не закопали в землю и не утопили в море. А то у нас в российской традиции все таланты - недооценённые. Только после смерти, а хочется при жизни. Это очень важный вопрос. Вот почему я благодарен «Морскому узлу». Он пытается решить эту проблему.
- Какие на ваш взгляд есть трудности у этого фестиваля?
М.З.: Этому фестивалю не хватает хорошего «менеджерства», управления, которое смогло бы полностью реализовать, раскрыть идею конкурса. Например, обязательно необходим интересный интернет-сайт фестиваля, который должен стать популярным. Ведь тысячи людей на черноморском побережье должны знать, что существует такой фестиваль, как «Морской узел», на котором можно выступить и получить признание. Раз не откликается телевидение, значит, надо использовать Интернет, который более прагматичный и чуткий. А для этого нужен топ-мэнеджер, руководитель проекта.
Кроме того, надо давать благотворительные концерты. И конкурсанты тоже могут это сделать. У артистов есть такое святое правило: перед военными и больными выступать всегда бесплатно. По крайней мере, для моего поколения это считалось святым. Вот этим всем должен заниматься менеджер проекта, а также администрация города и порта.
- Может, стоит подсказать организаторам. Вы говорили с ними?
М.З.: Таких подсказок было много. Но надо совместить время и место, чтобы всё это сошлось. Ведь как рождается шлягер? Нужно, чтобы попался нужный исполнитель, который спел бы это в нужном месте в нужное время. Это закон шлягера. Песню могут петь десять лет, а после одного исполнения она может стать шлягером.
Например, я могу сказать это о «Лаванде». Мы даже не предполагали, что эта песня станет шлягером, но она стала. Видимо, настало самое подходящее время для песни о курортном романе. Это время пришло, и всё. Песню поют.
- Кстати, раньше вы говорили, что доброта очень важна для исполнителя?
М.З.: Абсолютно правильно. Вообще, всё, что в мире происходит - это борьба добра и зла. Кто кого победит, так оно и будет. Существует это противостояние, и баланс всё время колеблется.
- Считается, что на эстраде народ прагматичный и циничный. Как это сочетается со сказанным?
М.З.: Ну, за весь народ я не могу сказать. Как и везде, есть народ «оболваненный», а есть те, кто этому не поддаётся. Например, есть те, кто любит смотреть по телевизору сериалы про ментов. Эти менты пьют на работе и ничего не делают, но по удачному стечению обстоятельств в конце у них всё получается и им дают премиальные. На эстраде также. Есть люди, которые имеют разные ценности. Поэтому не все звезды прагматики. Хотя, в принципе, такая тенденция есть.
А есть шанс, что настоящее искусство возродится, что вновь будут приняты высокие критерии. Может быть, в будущем добро победит зло?
М.З.: Я, конечно, по природе оптимист, но сейчас я в это слабо верю. Что касается противостояния добра и зла, у меня даже есть такая песня.
Добро и зло, добро и зло - непримиримые вовеки, Добро и зло, добро и зло есть в каждом человеке. Идет борьба внутри него - хотите, не хотите ли, Но все зависит от того, кто выйдет победителем.
Пока, я считаю, что перевес на стороне зла - 52% к 48%. А 4% - это уже много.
- Нам, наверное, ничего не остаётся, как надеяться на лучшее. Спасибо Вам и удачи.
Елена Дога , лауреат международных песенных конкурсов, певица с широким диапазоном голоса и актерского перевоплощения, стремительно набирает популярность и признание среди ведущих артистов и музыкантов. Очень высоко оценил талант Елены нар.арт.России, джазовый мультиинструменталист и композитор, один из самых выдающихся джазменов современности, профессор, директор филармонии г.Санкт-Петербург, Голощекин Давид Семенович.
Мама певицы родилась в Молдавии, но их семью депортировали в 1950г как зажиточных крестьян в ходе операции “Юг”, во время которой малышка потеряла родителей, впоследствии была удочерена русской семьей из Перми. Папа певицы родился в Москве, через несколько лет его родителей по работе переводят в Пермь, где он и познакомился со своей будущей женой, мамой Елены. Когда у них родилась дочка, молодые родители долго не могли определиться с выбором имени (маме очень нравилось имя Елена, а папе Ольга), и было принято решение дать девочке двойное имя Ольга-Елена. Девочка росла музыкальным, артистичным ребенком. Часто устраивала домашние концерты. По окончании музыкальной школы по классу фортепиано и аккордеона, поступила в музыкальное училище на дирижёрско-хоровое отделение, но забрала документы и поступила в медицинский институт на стоматологический факультет, который успешно закончила. На этом же курсе учился известный в будущем шансонье Сергей Наговицын и его жена Инна, с которыми Елену на многие годы связала дружба. Они вместе едут в колхоз и становятся первыми слушателями песен Сергея под гитару, сидя у костра. Это было незабываемое время. В институте Елена принимает активное участие в художественной самодеятельности, участвует в фестивалях “студенческая весна”. После окончания института занималась бизнесом(открыла и руководила частной клиникой), получила второе высшее юридическое образование, но любовь к музыке не покидала ее никогда. Она брала частные уроки вокала, пела везде, где только можно: на свадьбах подруг, на днях рождения, на встречах выпускников. После переезда в Москву в жизни Елены стали происходить судьбоносные встречи. Это неожиданное знакомство, а потом и неожиданная встреча в поезде со Светланой Белявской, лауреатом ежегодного телевизионного конкурса “Песня года”, на чьи стихи поют песни такие известные исполнители как Игорь Николаев “Благославляю этот вечер”, Надежда Чепрага “Ты чужой”, Николай Басков “Силы Небесные”, Варвара “Бубенцы”, Лариса Долина, Дюна, Екатерина Шаврина и др. Причем, Светлана Белявская доверяет исполнять песни на свои стихи только известным исполнителям, но, услышав Елену, поэтесса сразу пригласила певицу принять участие в своем творческом вечере, на котором Елена имела огромный успех. В 2012году Елена принимает участие в конкурсе патриотической песни в Москве. Елена покоряет жюри на столько, что после исполнения ею песни “Ты же выжил, солдат”, один из членов жюри через весь зал, громко сказал ей “Спасибо!” Елена стала лауреатом третьей премии. Елена принимает участие в конкурсе и становится лауреатом, участвует в Гала-концерте на сцене “Дзинтари” в Юрмале, знакомится там с Вилли Токаревым, засл.арт.Узбекистана Натальей Нурмухаметовой(впоследствие берет у нее уроки вокала), Екатериной Голицыной, Любовью Шипиловой, Зиедом Ишанхождаевым(из группы Уч-Кудук). Талант Елены не ограничивается только пением. Два года подряд Елена становилась соведущей с засл.арт. России Николаем Бандуриным на детских Фестивалях, А,также, два года подряд Елена становилась ведущей и певицей на Фестивале “Белые журавли России. Знакомится с известным поэтом Михаилом Шабровым(автором песен “Лаванда”, “Хуторянка”, Луна-луна”, “Чайные розы в купе” и др. После знакомства с легендарным поэтом, записывает песни на стихи Михаила Шаброва и музыку Владимира Матецкого, Вячеслава Добрынина, Оскара Фельцмана. Записываясь на студии Осинского, где пишутся Стас Михайлов, Кристина Орбакайте, Николай Басков. Любовь Успенская и др., Елену услышали артисты и музыканты, которые в тот момент находились там, и были поражены неповторимым, красивым тембром, а также яркой внешностью певицы, сравнили ее с Софией Ротару, что их голоса похожи, но у Елены в голосе есть и свои неповторимые краски, своя индивидуальность! Летом 2016г с большим успехом прошли гастроли Елены по городам Крыма.
Михаил Шабров (настоящая фамилия Шапиро; род. 7 ноября 1944 года) - советский и российский поэт-песенник, драматург, сценарист, автор и режиссёр музыкальных программ, лауреат почётной премии РАО «За вклад в развитие науки, культуры и искусства», член Правления Международного союза деятелей эстрадного искусства.
До 1987 года работал начальником отдела по контролю за формированием репертуара - ответственным секретарём художественного совета Всесоюзной студии грамзаписи «Мелодия», заместителем директора концертно-театральной фирмы «Музыка». Как поэт-песенник работал с множеством композиторов, в числе которых Владимир Матецкий, Вячеслав Добрынин, Олег Сорокин, Михаил Клёнов, Владимир Львовский, Алексей Карелин. Песни, написанные на стихи Михаила Шаброва, есть в репертуаре звёзд российской эстрады: Иосифа Кобзона, Льва Лещенко, Софии Ротару, Рената Ибрагимова, Ирины Понаровской, Александра Буйнова, Алексея Глызина, Сосо Павлиашвили, Николая Караченцова, Михаила Боярского, вокально-инструментальных ансамблей «Пламя», «Самоцветы», группы «На-На» и многих других. Однако песенное творчество поэта, в первую очередь, ассоциируется с именем Софии Ротару. Песни «Лаванда», «Луна, Луна», «Было, но прошло», «Золотое сердце» (в соавторстве с поэтом Анатолием Поперечным), «Дикие лебеди», «Чайные розы в купе», «Хуторянка» стали всенародно любимыми.
Как поэт-песенник Михаил Шабров неоднократно становился лауреатом телевизионного фестиваля «Песня года». Является одним из ведущих авторов и режиссёров музыкальных программ и представлений, которые организует Московская дирекция по проведению массовых мероприятий Комитета по культуре города Москвы.
На вопросы Николая Тимохина, согласился ответить многократный лауреат всесоюзных и всероссийских конкурсов и фестивалей эстрадной песни, лауреат премии Пермского края в сфере культуры и искусства, член правления Международного союза деятелей эстрадного искусства, поэт-песенник, песни на стихи которого есть в репертуаре звёзд эстрады: Иосифа Кобзона, Льва Лещенко, Вячеслава Добрынина, Софии Ротару, Ирины Понаровской, Сосо Павлиашвили, Михаила Боярского, Николая Караченцова, ВИА «Самоцветы», «Весёлые ребята», «Пламя», группы «На-На» и многих других Михаил Зеликович Шабров.
ТИМОХИН.Здравствуйте, Михаил Зеликович!
Названием этого интервью послужили ваши слова: «Я не считаю себя поэтом, потому что всегда пишу от имени исполнителей», и ссылались при этом на ваше творческое взаимодействие с Софией Ротару.
И всё же, если вы не поэт, тогда кто же? И кого вы можете выделить из современных поэтов в России? И вообще, есть ли таковые?
ШАБРОВ.
Я – поэт-песенник. И, по-моему, единственный из тех, кто пишет стихи для песен, и который так себя называет. Выдающийся мастер песни Леонид Дербенёв, например, терпеть не мог, когда о нём говорили, как о поэте-песеннике. Меня же это нисколько не смущает.
Чтобы было понятно… Работая с Софией Ротару, мы с композитором Владимиром Матецким искали темы для песен, которые бы совпадали с личностью певицы, её сценическим образом. Естественно, стихи писались от её имени. В этих песнях её души и чувств гораздо больше, чем моей. Достаточно вспомнить «Хуторянку» или «Диких лебедей». Кроме того, почти все стихотворные тексты для Ротару, включая «Лаванду», «Луна, луна», «Было, но прошло» были написаны на уже готовую мелодию, и – внимание! – в этом ключ к пониманию того, что отличает Поэта от Поэта-песенника.
Настоящего поэта можно узнать по интонации. Он «пишет, как дышит», поэт-песеннику, особенно в тех случаях, когда он пишет стихи на уже готовую музыку, это «дыхание», эта интонация предоставляется готовой. Кроме того, поэт-песенник должен использовать в работе над песней лексику, речевые обороты, которые находятся в полном соответствие с личностью исполнителя.
Далее, песенные стихи воспринимаются, в первую очередь, на слух, поэтому они должны запоминаться чуть ли не сразу. В обойме песенного текста должны быть обязательно одна, две фразы, которые в сознании слушателя запечатлевались, как следы на снегу.
Стихи для песни создаются обязательно по закону драматического произведения, т.е. в них должна быть экспозиция, завязка и развязка. Именно благодаря этим особенностям песенного жанра, я и стал драматургом. Я написал либретто 19 музыкальных спектаклей для детей и одного мюзикла «Сизимок и Бабинук», за который и получил лауреата Пермского края.
И последнее. У поэта, пишущего стихи нет необходимости практически каждый раз загонять себя в куплетно-припевную форму и также каждый раз укладывать содержание стихотворение в 3-4 четверостишия. Поэт абсолютно волен в своём творчестве.
К сожалению, не могу не сказать об этом, последние четверть века ввиду полного отсутствия художественной цензуры уничтожения института редакторов, и не только поэтому, наметилась чёткая тенденция графоманизации эстрадной песни. Впрочем, об этом совершенно замечательно написал Валентин Гафт в стихотворении, посвящённом Юрию Визбору. Там есть такие строки:
Попса дробит шрапнелью наши души.
Её за это не привлечь к суду.
Часть поколенья выросла на чуши
И новое рождается в бреду.
Слова – ничто! Есть вопли вырожденья…
И так далее. Думаю, что и этого достаточно.
…Настоящих поэтов в России всегда хватало. И, как мне кажется, интерес к подлинной поэзии начинает возрастать.
В конце прошлого года я познакомился в Доме кино с 15-летним поэтом Олегом Печерниковым. Стихи он пишет с 7 лет. У него уже вышло, если я не ошибаюсь, три сборника стихов (слава Богу, что мир не без добрых людей.) Вот у него уже есть своя интонация. И он не представляет своей жизни без поэзии. У Олега трудная и драматичная судьба, и во многом благодаря увлечению поэзией, он сегодня живёт полноценной жизнью. Как подметил известный канадский композитор, музыкант, певец Леонард Коэн: «Поэзия – это доказательство жизни. Если твоя жизнь пылает, поэзия – её пепел». Жизнь Олега сегодня пылает. Как он сам написал в одном из стихотворений, когда ему было 12 лет, «я не могу жить без стихов своих! Все мои мысли – это вдох, а выдох – стих».
Те, кто захотят познакомиться с творчеством Олега, легко найдут его стихи в интернете.
ТИМОХИН.Вы филолог по образованию. Хотелось ли вам когда-либо работать в школе? Как вы оцениваете современную систему образования? И как обучить народ грамоте?
ШАБРОВ. Последний вопрос явно не ко мне, потому что никогда не был специалистом в области организации учебного процесса. К тому же считаю, что начальной грамоте народ обучен. Другое дело, как я оцениваю современную систему образования в России?
Лично мне она не нравится. Я считаю, что мы напрасно отказались от академического метода преподавания, принятого в советской школе, - одной из самых лучших в мире. И это уже не только моё мнение.
Мне не нравится ЕГЭ. Мне не нравится (просто в ужасе!) от того, что сокращаются часы на изучение русского языка, литературы. Школьники не умеют писать сочинения. Это значит, что они не умеют думать, анализировать, делать выводы. Это значит, что из него никогда не получится высокого класса специалист, да и просто специалист. Становится не смешно, а грустно, когда читаешь ответ школьника на традиционный после каникул вопрос: «Как я провёл лето?», - «Интернет, еда. Всё». И это тоже издержки современного образования.
…Для того, чтобы работать в школе, нужно иметь педагогический талант и терпение. Ни того, ни другого у меня нет. Я это понял давно, поэтому счастлив тем, что на моей совести нет ни одной искалеченной детской души.
ТИМОХИН. Вы участник многих памятных телевизионных фестивалей «Песня года» ещё в советские времена. Это фестиваль и сейчас продолжает свою традицию, только сильно отличается от предыдущих.
Как вы относитесь к нынешним лауреатам этого фестиваля? Не хочется ли вам в душе покритиковать их песни? Или, быть может, вы считаете это новым веянием в музыке?
ШАБРОВ.
В ответ могу лишь только продолжить цитировать Валентина Гафта.
Слова ничто! Есть вопли вырожденья.
Тот знаменит, кто больше не здоров,
Кто выйдет петь без всякого стесненья,
Без совести, без страха, без штанов.
Где песня, чтобы спеть её хотелось,
Слова где, чтоб вовеки не забыть?
Ну, что горланить про кусочек тела,
Кто, с кем когда-то хочет жить!
С телеэкрана, как из ресторана,
Для пущей важности прибавив хрипотцы,
Они пудами сыпят соль на рану,
Как на капусту или огурцы.
Мне кажется, что с помощью Валентина Гафта я дал исчерпывающий ответ на ваш вопрос. Единственное, что я могу уточнить, а не добавить, телевизионный фестиваль «Песня года» напрочь ушёл от традиций, которые в нём существовали. Он перестал быть фестивалем авторов песен (композиторов и поэтов), как это было в советское время, он перестал быть фестивалем, представляющим песню во всём её жанровом разнообразии, он стал фестивалем узкого круга исполнителей и отчасти авторов, приближенных к руководству художественного вещания федеральных каналов. По большому счёту, почти все музыкальные телевизионные программы – это один большой корпоратив, где нет и не может быть в силу отсутствия конкуренции, никаких новых веяний, тем более в музыке, где после того, как мы «похоронили» то, что называлось «советской песней» с её яркой неповторимой мелодичностью и лиричностью, тихо плетёмся в хвосте западного шоу-бизнеса.
ТИМОХИН.Как известно новое – это хорошо забытое старое. Ваши песни «Было, но прошло», «Хуторянка», «Луна, луна» будут слушать ещё на протяжении долгого времени. А как творцам современных хитов надо так забыть старое, чтобы у них появилось непревзойдённое новое?
ШАБРОВ. Старое забывать не надо. «Народ, который забыл своё прошлое, не имеет будущего». Сказано о глобальном, но и к музыке, и к песне имеет непосредственное отношение. Если я и достиг каких-то высоких творческих результатов, то это благодаря тому, что я учился песенной поэзии у таких мастеров, как Леонид Дербенёв, Игорь Шаферан, Михаил Пляцковский, Михаил Танич, Анатолий Поперечный. Мне повезло, я ещё имел счастье общаться с ними. Без преувеличения – это и были мои песенные университеты.
Хуже ничего нет, чем Иваны не помнящие родства. И творцам, как вы говорите, современных хитов нельзя забывать об этом.
Не знаю, но с моей точки зрения, ни один из молодых или среднего возраста композиторов, не дорос ещё до уровня Оскара Фельцмана, Марка Фрадкина, Эдуарда Колмановского, Матвея Блантера, Арно Бабаджаняна и, слава Богу, ныне здравствующих Александры Пахмутовой, Давида Тухманова, Максима Дунаевского и тех же Юрия Антонова и Вячеслава Добрынина.
ТИМОХИН.Михаил Зеликович, с кем из звёзд советский эстрады, для которых вы писали свои хиты, продолжаете общаться?
ШАБРОВ. Я получаю удовольствие от общения со своей семьёй, близкими друзьями, среди которых артисты, врачи, архитекторы, юристы…
Из представителей звёзд советской, а теперь и российской эстрады исключение составляет Вячеслав Добрынин, с которым нас связывают узы многолетней дружбы, в том числе и творческой. В 2002 году я даже книгу о нём написал «Вячеслав Добрынин – Доктор Шлягер».
ТИМОХИН.Читатели нашего журнала мне не простят, если я у вас не спрошу про Софию Ротару. Вы так много и тесно сотрудничали с ней. Что вам особенно запомнилось в вашей совместной работе? Какие в ней были наиболее интересные моменты?
ШАБРОВ. Мы понимали друг друга с полуслова. Мы – это Соня, её муж и музыкальный продюсер Анатолий Евдокименко, я и Володя Матецкий. Мы работали в удовольствие, а потому с азартом. Иначе ничего бы не получилось.
Ротару – великая певица. Помимо красивой внешности и богатого по силе и тембру голоса, она, как и все большие артисты, обладает экстрасенсорными качествами. Она умеет подчинить своей воле многотысячный зал.
Мне запомнился один из концертов Ротару в Казани, во Дворце спорта. Он был второй по счёту в этом зале, который вмещал более пяти тысяч человек. Про аншлаг говорить не надо. Это само собой разумеется на концертах Ротару. Я стоял за кулисами, но близко к сцене. Мне сразу не понравилась атмосфера в зале. В ней чувствовалось напряжение, и я бы даже сказал какое-то противостояние с артистом, который должен был выйти на сцену.
Предчувствие не обмануло. Прозвучали первая, вторая песня… Обычно зал сразу заводился, а тут довольно скромные аплодисменты. «В воздухе пахло грозой». Во время проигрыша, звучавшего в третьей песне, в котором на первое место вышли солисты балета «Тодес», выступавшими вместе с Ротару, Соня подошла к кулисам. В её глазах я увидел молнии. Она смахнула капельки пота со лба и, почти не разжимая зубов, сказала, обращаясь ко мне:
- Смотри, как я сейчас их сделаю!
Энергетический поток, шедший от певицы, сначала вдавил зрителей в кресла, а потом заставил взорваться радостными эмоциями, разом покончившими с противостоянием. Зрители сдались на милость победителя. Каждая следующая песня сопровождалась овацией. Концерт окончился, но зрители ещё долго не хотели отпускать певицу со сцены.
… Дойдя до гримёрки, она почти в полуобморочном состоянии рухнула на диван.
Думаю, за этот концерт она потеряла в весе несколько килограмм. Про здоровье я уже и не говорю. Триумф всегда стоит дорого.
ТИМОХИН. Михаил Зеликович, находите ли вы время на чтение? Что предпочитаете читать? И что порекомендуете молодёжи?
ШАБРОВ. Конечно, нахожу. Отдаю предпочтение классике. Не так давно перечитал «Воскресение» Льва Толстого, «Мёртвые души» Николая Гоголя.
Для меня почти настольной стала книга французского писателя Мишеля Уэльбека «Возможность острова». Я её периодически перечитываю. Очень глубокая и умная книга, заставляющая задуматься о завтрашнем дне человечества. Контуры этого дня видны уже сегодня.
Из самых последних книг, которые я прочитал, перечитал – это «Лирика» Саши Чёрного, «Русские или из дворян в интеллигенты» Станислава Рассадина, «Окаянные дни» Ивана Бунина и «Записки городского невротика» моего любимого режиссёра и актёра Вуди Аллена.
А что касается рекомендаций, тем более молодёжи, то я не гуру, чтобы их давать. Знаю только одно, если человек не читает книги, то он в своём развитии недалеко ушёл от обезьяны.
ТИМОХИН.При упоминании Беларуси, мне представляются Беловежская пуща, белорусские партизаны и виа «Песняры».
Михаил Зеликович, а что для вас Беларусь и чем она особенна?
ШАБРОВ. Я родился и вырос в Москве. Правда, вот уже 6 лет живу в деревне, но под Москвой. В общем, россиянин. Но… Чем может быть для меня Беларусь, если там родились, выросли и познакомились мои родители, если там родились и выросли мои родные дяди и тёти, если там во время войны фашисты расстреляли моего деда?
И наша с женой невестка из Пинска.
Я на генетическом уровне повязан с Беларусью. Об этом ещё свидетельствует и то, что моими любимыми с детства блюдами является картошка в мундире и, конечно, дранники со сметаной.
ТИМОХИН.Михаил Зеликович, наша с вами беседа, стала настоящим сюрпризом не только для меня, но и для читателей журнала «Метаморфозы».
Что вы нам всем можете пожелать?
ШАБРОВ. Как можно больше и чаще приятных сюрпризов в жизни. И, конечно, удачи. Без неё трудно.
Интервью напечатано в журнале Бийского отделения Союза писателей России "Огни над Бией", N39, 2017 г